Сейлор джерри - отец олдскула. Моряк Джерри (Sailor Jerry) Взрослый напиток со свободолюбивым характером

Даже только начинающим знакомство с татуировкой наверняка попадались на глаза работы легендарного мастера ХХ века, отца основателя традиционной татуировки Сейлора Джерри. Родоначальник стиля “Oldschool”, мастер-самоучка, ставший не только «законодателем мод», а основателем и классиком целого стиля, Джерри является хрестоматийным примером и объектом для подражания для любого начинающего тату мастера.

Настоящее имя Джерри - Норман Кейт Коллинс. Он родился в 1911 году в городе Рино, штат Невада. С детства мальчик отличался своенравным и упрямым характером, за что получил кличку домашнего ослика, живущего на ферме у родителей. Ослика звали Джерри, это имя и стало псевдонимом мастера.
Увлеченный жаждой путешествий и свободы, Коллинс покинул дом еще подростком. Юноша колесил по Америке, запрыгивая в проходящие товарные поезда или передвигаясь автостопом.
Однажды будущий тату-гуру оказался на Аляске, где встретил мастера по прозвищу Big Mike (Большой Майк). Он показал юному Джерри технику классического хендпоука – стиля тату, в котором рисунок наносится буквально подручными средствами. Так Джерри научился пользоваться иглой, вбивая черную краску способом, классическим для той эпохи, когда тату машинки только начинали завоевывать мир.
Следующим важным пунктом его путешествий стал город Чикаго, где с молодым человеком произошли два события, коренным образом повлиявшие на всю его последующую жизнь. Первым было знакомство Джерри с легендой татуировки того времени Гибом «Tatts» Томасом. Именно он показал будущему отцу основателю олдскула как пользоваться тату машинкой, и стал его главным наставником. В этот период молодой мастер много и усердно практиковался. Иногда его клиентами становились даже бездомные, готовые за дешевое вино или пару центов предоставить свое тело для практики будущего мастера.

Вторым судьбоносным событием в жизни Норманна Коллинса стало его поступление на Флот в 1930 году, когда парню исполнилось девятнадцать. Служба оказала огромное влияние на молодого татуировщика. Он навсегда полюбил море, корабли и остался убежденным матросом до конца жизни. В любом порту, где останавливалось судно, Джерри старательно изучал искусство татуировки и, если выдавалась такая возможность, совершенствовал свое мастерство.
Особенно глубокое впечатление на юношу произвела остановка в Японии. Он был очарован культурой японской татуировки, и поражен ее невероятно сложной техникой исполнения. В течение всей своей жизни Джерри поддерживал тесную переписку с ведущими японскими татуировщиками. Это был единственный доступный способ обмена опытом - мастера отправляли друг другу фотографии выполненных татуировок и нарисованных эскизов. Подобным образом Джерри познавал все тонкости азиатской татуировки. Японские мастера именовали Джерри «Хори Смоку». Словом «Хори» в стране восходящего солнца называли почтенных мастеров, а «Смоку» досталось татуировщику за любовь к трубке, которая часто красовались в его зубах на присылаемых фото.

Моряк Джерри стал первым американцем, работавшим в японском стиле, и, впоследствии, был признан одним из лучших мастеров японской традиционной татуировки XX века.
В середине 30 х годов Сейлор Джерри покинул службу и обосновался на острове Оаху на Гавайях. В китайском квартале города Гонолулу он открыл свой первый тату-салон. Здесь, во время Второй мировой войны, Джерри украсил сотни американских моряков своими работами. Сюжеты подобных татуировок были просты и незамысловаты. Как правило, они отображали все то, что окружало и занимало умы американского моряка того времени: любовь, дружба, предательство, мысли о доме, патриотизм, женщины, игральные кости, навигационные звезды, якоря и пр.
Татуировки Сейлора Джерри характеризовались сочетанием грубой флотской наколки и японской техники, которой присущи многоцветность, затенение и прочие художественные нюансы. Так родился принципиально новый динамичный стиль татуировки Old School. Простота и выразительность сюжета, четкость контурных линий, яркость красок и плотный закрас – основные отличительные черты данного направления.
Сейлор Джерри дополнил ограниченную палитру татуировщика, которая состояла всего из 4 цветов - черный, красный, желтый и зеленый. Он принес в татуировку фиолетовый и пурпурный цвета. Изготовленные по собственной рецептуре пигменты были безопасны, не токсичны и проверялись мастером на собственной коже.

Будучи недовольным качеством используемых игл, Джерри разработал особый алгоритм их заточки, благодаря чему процесс нанесения татуировки стал менее травматичным для кожи, что незамедлительно сказалось на качестве рисунков.
В 60-х годах прошлого столетия, будучи уже профессиональным и известным мастером, Джерри продолжал совершенствоваться и развиваться в области татуировки. Так, изучив огромное количество специальной литературы, Джерри ввел в тату салоне обязательные нормы стерильности и дезинфекции. Он сформулировал необходимые правила ухода за татуировкой, и требовал их обязательного соблюдения от своих клиентов. Это был первый мастер, который начал использовать одноразовые перчатки и применять в работе одноразовые иглы.
Джерри был убежден, что придерживаясь норм стерильности в тату-индустрии, можно обеспечить не только безопасность мастера и клиента, но и повысить доверие к процессу татуировки в глазах общественности.
Гарантируя высокое качество и эксклюзивность, Джерри поднял цены на свои услуги с $25 до $50 в час. Такая ситуация вызвала возмущение среди клиентов – но не вызвало их отток. Лишить себя приобретения качественной татуировки от рук легендарного мастера для них не представлялось возможным. Джерри ликовал. Так появилось его знаменитое выражение «Хорошие татуировки не дешевы, а дешевые татуировки не хороши».

Моряк Джерри (англ. Sailor Jerry) (1911 - 12 июня 1973, Гонолулу), настоящее имя Норман Кейт Коллинс - знаменитый татуировщик, пользовавшийся репутацией одного из самых значительных мастеров своего времени. Оказал чрезвычайное влияние на развитие искусства татуировки в XX веке, считается отцом-основателем стиля «олд скул» - татуировок небольшого формата с крупными контурами и несколькими простыми цветами, которую можно набить в достаточно короткие сроки.

Родился в 1911 г. В возрасте 19 лет попал во флот и объехал полмира. Особенное воздействие на него оказало искусство татуировки Юго-Восточной Азии, и, уйдя в отставку, Моряк Джерри открыл свой первый тату-салон в чайна-тауне Гонолулу, где его клиентами стали моряки и солдаты. Кроме того, считается, что мастер активно татуировал во время своей службы на флоте в различных портах, где ему доводилось ступать на берег.

Тип татуировок и набор сюжетов, созданные Моряком Джерри в 1930-40-х гг., быстро приобрел популярность и вывел его на новый уровень, сделав законодателем стиля. Изображения включают пронзённые сердца, крылатые кинжалы, якоря, ласточек, русалок, грудастых девиц и проч. - с обобщенными силуэтами и яркими цветами. До конца своей жизни проработав в Гонолулу, Моряк Джерри стал, наряду с пинапом, своего рода символом своего времени и нового этапа развития американского народного искусства, украсив своими работами тысячи американских моряков, побывавших на Гавайях в течение Второй мировой войны. Татуировки, созданные Моряком Джерри, характеризуются соединением тем грубых морских наколок и полихромной техники дальневосточного боди-арта. Более того, считается, что он был первым, кто познакомил американских татуировщиков с ремесленными секретами японских мастеров. Желанием художника было «бить япошек их собственным оружием», то есть использовать арсенал японского мастерства для изображения сугубо американских тем.

« Good tattoos are not cheap, and cheap tattoos are not good.
Хорошие татуировки не дёшевы, а дешёвые татуировки не хороши.
(Девиз Моряка Джерри)

»
Мастер расширил палитру цветов, доступную татуировщикам, создав несколько собственных безопасных пигментов. Изобрел иглу, вносящую пигмент в кожу с гораздо меньшим травматизмом. Кроме того, он был одним из первых, кто начал использовать одноразовые иглы и стерилизацию оборудования на медицинском уровне.

Норман Кейт Коллинс (он же Sailor Jerry, он же Моряк Джерри) без ложных преувеличений был самым опытным американским мастером татуировки своего времени. Новатор, изобретатель, хулиган и неутомимый экспериментатор - истинный человек Возрождения…

Коллинс является отцом и даже дедушкой современной американской татуировки. Будучи одновременно интеллектуалом и уличным парнем, он сделал для древнего искусства нанесения рисунка на тело больше, чем любой другой человек.

Моряк Джерри - в первую очередь именно художник татуировки, причём Художник с большой буквы. А бескомпромиссный образ жизни и весёлый нрав превратили его в американскую легенду.

Ещё подростком, он объездил полстраны, запрыгивая на ходу в грузовые поезда. Свои первые уроки тату-мастерства он получил от человека по имени Большой Майк с Аляски. Само собой, всё начиналось с ручного метода накалывания. Клиентами-добровольцами новоиспечённого мастера стали многочисленные представители городского дна - пьяницы, бродяги и прочие оборванцы. Были и те, кто в обмен на дилетантскую «портачку», соглашались подвезти юного искателя приключений до нужного пункта назначения.

Путешествуя автостопом, Норман добрался до Чикаго. Здесь, в конце 1920-х годов, он повстречал своего главного наставника - великого Джиба «Tatts» Томаса, который научил его пользоваться машинкой. Однажды Tatts взял своего подопечного в городской морг, где в ночную смену работал его приятель, пообещавший дать молодому дарованию попрактиковаться на трупах. Они привели Нормана в тёмную комнату, где на железном столе лежал накрытый белой простынёй мертвец. Оставшись наедине с телом, чернилами, и машинкой, изо всех сил преодолевая страх, наш герой настроил механизм и взял труп за руку. Внезапно труп ожил, истошно заорал и сел, чем до смерти напугал несчастного мальчугана. Томас с друзьями ещё долго смеялись над своей удачной шуткой. А этот курьёзный случай стал первой байкой из жизни будущего Моряка Джерри.

В возрасте 19 лет Коллинс завербовался на службу в военно-морское училище США. Бо́льшую часть следующего десятилетия он провёл в бесчисленных путешествиях, восторгаясь товарищеским духом и старыми морскими традициями. Флот дал Джерри возможность пересечь Тихий океан и своими глазами увидеть Японию и Китай. Эта поездка навсегда зажгла в нём интерес к искусству и культуре Юго-Восточной Азии.

Если верить легендам, то в любом порту, где ему доводилось ступать на берег, он днём и ночью оттачивал своё мастерство. Татуировки и хождение под парусом всегда шли рука об руку.

И не было ничего удивительного в том, что оба этих занятия слились для Нормана воедино и стали делом всей его жизни.

Его сердце переполняла искренняя любовь к военно-морской традиции, и это нашло стопроцентное отражение в его художественных работах. Море оказало огромное влияние на молодого татуировщика, и всю свою жизнь он оставался убеждённым матросом. В начале 1930-х годов судьба занесла его на Гавайи. Уйдя в отставку, Норман открыл здесь собственный тату-салон, в чайна-тауне города Гонолулу. С этого момента он стал именовать себя Sailor Jerry. Тропические острова будто бы были специально изготовлены на заказ для своего нового поселенца. Постоянный поток моряков через порты связывал его с любимым флотом, а шумный китайский квартал Гонолулу погружал в атмосферу далёкой Поднебесной.

Провозгласив Гавайи своим домом, Джерри активно взялся за работу. В период с 30-х по 40-е годы он умудрился расписать тела тысяч моряков, побывавших на островах.

Начало Второй Мировой Войны лишь увеличило список его клиентов. Sailor Jerry стал символом мужского духа времени, когда на Гавайях высадились толпы солдат. Находясь вдали от дома, подавленные ужасами войны, эти люди шли в увольнение на берег как в последний раз. Их цель сводилась лишь к трём вещам: напиться, снять красотку и набить татуировку.

Это были сумасшедшие страшные времена. Чайна-таун представлял собой эпицентр увеселительных заведений, куда с утра и до глубокой ночи стекался народ в поисках порочных радостей. Бедняге Джерри приходилось работать круглые сутки почти без сна и отдыха

Вспоминает коллега по цеху и ещё один крёстный отец американской тату-культуры Эдди Крэйзи Филадельфия (Crazy Philadelphia Eddie).

«В те годы все ходили пьяные. Жизнь острова напоминала Содом и Гоморру вместе взятые - тёлки, музыка, спиртное… Там было возможно всё, и всё, что было возможно, там происходило - наркотики, проституция, алкоголь, азартные игры и, конечно же, татуировки! Военное время диктовало свои законы, и даже проституция была практически легализована, являясь одной из немногих радостей для солдат», - рассказывает Эд Харди, культовый татуировщик и хранитель наследия Моряка Джерри.

Нам с вами, чьи деды и прадеды отдали жизни за победу, наверняка покажутся преувеличенными рассуждения американцев о том, как им беднягам тяжело пришлось во времена Второй Мировой. На деле они вряд ли пострадали от так называемых ужасов войны больше чем от утреннего похмелья. Впрочем, к счастью, речь сейчас не войне, а о татуировках…

Одержимому перфекционизмом художнику удалось соединить лучшее с Востока и Запада. Со слов самого Джерри, он твёрдо решил «бить япошек их собственным оружием», то есть использовать арсенал японского мастерства для изображения сугубо американских тем. В результате, он создал динамичный, захватывающий и концептуально новый вид искусства, став отцом-основателем стиля, который сегодня именуется «old school» (старая школа).

Татуировки, созданные Моряком Джерри, характеризуются сочетанием грубых морских наколок и полихромной техники, а также затенением и другими художественными нюансами дальневосточного боди-арта. В силу условной простоты, такую «картинку» можно сделать за один сеанс, что было немаловажным для моряка, временного пребывающего в порту.

Не лишним будет добавить, что до Моряка Джерри тату-искусство Америки в основном сводилось к нанесению грубых и по большей части однотонных рисунков. Революцией Джерри стало умелое смешение традиционных флотских мотивов с изяществом японских мастеров татуировки, известных как Horis.

«Он разделил мир на две эпохи: до Моряка Джерри и после Моряка Джерри. Он искал и нашёл пигменты, которые были безопасны в использовании. Он расширил скудную палитру татуировщика из трёх цветов, превратив её в красочную радугу, подобную той, что сияла над его домом на Гавайях», - делится Кейт Хелленбренд (Shanghai Kate Hellenbrand), ученица, коллега и последовательница маэстро.

В своём магазине (а в то время тату-салон было принято называть Tattoo Shop) неугомонный Sailor Jerry постоянно вводил всяческие новшества. Он изобрёл иглу, вносящую пигмент в кожу с гораздо меньшим травматизмом. Стал первым, кто начал использовать одноразовые иглы и стерилизацию оборудования на медицинском уровне. Кроме того, он нашёл цветные пигменты, которые были нетоксичны и безопасны. Безопасность красок он проверял на собственной коже. И, если результат не оправдывал ожиданий, он сразу же принимался за новые поиски.

Джерри почерпнул методы работы из медицинской литературы, добившись в своём магазинчике чистоты и стерильности операционной. Упёртый художник не выносил дилетантства в профессии. Он вёл бескомпромиссную и полную иронии войну с татуировщиками «мелкого умения и подозрительных побуждений», которых прозвал «продавцами струпьев».

Будучи страстной натурой, Джерри был очень требователен к себе, и такого же уважения требовал к своей работе. Гарантируя высочайшее качество, он удвоил расценки на свои услуги с $ 25 до $ 50 в час, чем вызвал массу негодования со стороны клиентов. Но как бы они не возмущались, всё равно неизменно приходили назад, глотая свою гордость. Наблюдая за этим, Джерри ликовал и праздновал победу. Так фраза: «хорошие татуировки не дёшевы, а дешёвые татуировки не хороши» превратилась в его девиз.

Sailor Jerry терпеть не мог подделки и фальши и на дух не переносил дураков. О том, как он парировал невежливых и раздражённых клиентов, а также бездарных коллег по цеху, ходили легенды.

Известен случай, когда один конкурент спросил Джерри, как тот получил столь искрящиеся цвета. Джерри ради смеха рассказал ему, что добавил в чернила сахар. Конечно, доверчивый парень вернулся восвояси и первым делом сыпанул немного сахарного песка в баночки с краской. С чувством выполненного долга он спокойно отправился спать. Следующим утром незадачливый «черниломаратель» возвратился в свой магазин и увидел, что красители полны тараканов.

Джерри всегда был неисправимым шутником и авантюристом. Однажды, прямо перед началом парада в честь дня Короля Камеаме́а I, он приладил два гигантских волосатых кокоса и продолговатый воздушный шарик к причинному месту почитаемой статуи монарха - чуть ниже золотого пояса. Все участники торжественного парада (оркестр, военные, моряки, почётные гости и зрители) были вынуждены стоять под изнурительным гавайским солнцем, пока рабочие искали подходящую лестницу, чтобы взобраться наверх и снять порнографическую композицию.

Обладая живым и острым умом, Джерри был разносторонним и многогранным человеком. Его харизма подкупала любого, будь то пьяный боцман или застенчивая студентка. «Он мог обольстить, как актёр шекспировской пьесы, а мог легко послать ко всем чертям, как старый моряк, которым он был. Он привёл свои многочисленные увлечения к профессиональному уровню. Он был художником, моряком, ведущим ток-шоу, саксофонистом эстрадного оркестра… Его не всегда было легко любить, но он всегда заслуживал уважения», - вспоминает Кейт Хелленбренд.

Являясь единственным лицензированным шкипером внушительной трёхмачтовой шхуны, Джерри проводил экскурсии по Гавайским островам. А вечерами, в местных клубах, играл на саксофоне со своим персональным музыкальным оркестром. Будучи острословом, он часто устраивал собственные ток-шоу на радио «KTRG Radio-Honolulu». Шоу называлось «Old Ironsides» (в пер. Железнобокий Старина - старейший парусный корабль в мире из находящихся на плаву. Всё ещё числится в боевом составе американского флота). В своих ночных эфирах Джерри говорил обо всём: от женщин до политики. Он частенько обличал американскую политическую систему и пророчил её падение.

Источником вдохновения для работ Джерри служили его глубокие познания военно-морской символики. С его лёгкой руки, традиции матросской татуировки не просто сохранились, а стали культовыми во всём мире. Якоря, навигационные звёзды, ласточки, ленты с жизнеутверждающими девизами, игральные кости, весёлый Роджер, кастеты, крылатые кинжалы, пронзённые сердца, грудастые девицы и даже азиатские драконы - всё это воплощает фирменный стиль автора.

Графические изображения, созданные Моряком Джерри и в наши дни подпадают под защиту законов об авторском праве, хотя в большинстве тату-салонов разных стран воспринимают его эскизы как народное творчество.

Права на своё имя и работы Моряк Джерри оставил двум протеже - татуировщикам Эду Харди (Ed Hardy) и Майку Мелоуну (Mike Malone), оба из которых стали выдающимися личностями самостоятельно. В 1999 году они объединились и основали небольшую независимую компанию «Sailor Jerry Ltd.», выпускающую одежду, кроссовки, игральные карты, а также штопоры, стопки и пепельницы, украшенные фирменными рисунками Джерри. Кроме того, контора производит пряный моряцкий ром «Sailor Jerry», на этикетке которого пританцовывает полуобнажённая гаитянская девушка, выполненная рукой мастера.

Всю продукцию можно приобрести на веб-сайте «синдиката» (www.sailorjerry.com), или непосредственно в магазине Моряка Джерри, расположенном по адресу: 116 S, 13th Street, Philadelphia. Руководствуясь идеей «сохранять наследство Моряка Джерри живым и здоровым», филадельфийская компания «Sailor Jerry Ltd.» часто поддерживает независимых музыкантов.

Sailor Jerry умер в 1973 году. Но, если б он всё ещё был жив, то в 2013 году отметил бы свой сто второй день рождения, делая татуировку какой-нибудь юной красавице. Он прожил счастливую и яркую жизнь на Гавайях, где до конца дней ездил на своём мотоцикле с коляской Harley-Davidson нежно-голубого цвета. Он часто носил простые белые футболки, из под которых виднелись его забитые руки.

Была история о том, как у него очень сильно разболелся зуб. Он просто взял молоток и палочку для еды и одним сильным ударом выбил гада. Ещё он вылечил свой рак кожи, татуируя лекарства, отпускаемые по рецепту и предназначенные для введения непосредственно в злокачественные области

Из воспоминаний Кейт Хелленбренд.

Вместо того, чтобы выйти на пенсию, он изобрёл очередной стиль, который сам же назвал Feminigraphics (тату для девушек). Одной тончайшей иглой он создавал крошечные, но очень подробные полноцветные работы на бедре или в области живота.

«Он не был озабочен тем, что изобретает новый жанр. Его куда больше воодушевлял тот факт, что в возрасте шестидесяти лет он всё ещё пребывал в окружении молодых женщин, украшая их тела, а после фотографируя для своих альбомов», - посмеиваясь комментирует уже седая старушка Кейт.

Норман Коллинс похоронен на венном кладбище National Memorial Cemetery of the Pacific, расположенном в вулканическом кратере Punchbowl в Гонолулу. Его место захоронения - 124, секция T. Недавно, в 2008 году, вышел документальный телефильм, подробно иллюстрирующий феерическую биографию мастера - «Hori Smoku Sailor Jerry: The Life of Norman K. Collins»

Сегодня бравое дело Великолепного Джерри живёт и процветает не только благодаря его официальным преемникам. Американская компания «Converse», известная своими культовыми кедами, выпустила целую серию, посвящённую знаменитому мастеру, где рисунки нанесены даже на подошву обуви.

А молодёжный калифорнийский модный бренд «Lucky 13» вовсю эксплуатирует наследие американской легенды, размещая разноцветную графику на футболках, сумках, гитарных ремнях и прочих аксессуарах.

Среди знаменитостей, отважившихся украсить себя тату в духе «олд скул» - Эми Уайнхаус, Кейт Мосс, Джонни Депп, Эван Макгрегор, Том Уэйтс, Ник Кейв, Деймон Албарн и многие, многие другие…

Его работы никогда не выставлялись в музеях, зато они навсегда запечатлены на телах тех, кто храбр и кому посчастливилось служить в качестве живого холста Моряка Джерри. Сам же он частенько поговаривал: «Если у тебя не хватает смелости сделать татуировку, не делай. Только не пытайся потом оправдать себя, критикуя тех, кто на это решился».

Китчевое изображение полуобнажённой гаитянки, украшающее бутылку рома Sailor Jerry, – не обычная завлекательная картинка, а элемент легенды. Человек, знакомый с американским фольклором, сразу узнает в рисунке одно из самых известных произведений мастера тату «Моряка Джерри». Морской напиток – лучший памятник человеку, посвятившему романтике моря большую часть жизни.

Sailor Jerry – молодой ром янтарного цвета, крепостью 40%. Цвет напитка объясняется добавлением карамели. Вкус – пряный, с ярко выраженными нотами ванили, корицы, мускатного ореха и сливочного ириса. Все ингредиенты – натуральные. Ром можно подавать в качестве дижестива или включать в состав коктейлей.

Историческая справка. Шотландец Уильям Грант 20 лет проработал вначале бухгалтером, затем управляющим винокурни Mortlach, прежде чем в 1886 году смог открыть собственное дело. Свою первую дистиллерию «Гленфилдик» (для производства виски) мистер Грант и его сыновья строили самостоятельно: денег на то, чтобы нанять рабочих у него не было. Новая компания получила имя William Grant & Sons. Дела шли столь успешно, что уже при втором поколении Грантов у компании были представительства в 30 странах.

В наше время фирмой руководит Питер Грант Гордон – представитель пятого поколения семьи. К началу XXI века William Grant & Sons производила не только виски, но и джин, текилу, водку и несколько наименований рома премиум-класса. В ассортименте явно не хватало рома «попроще»: качественного, но недорогого коктейльного напитка.

В 1999 году по заказу компании на Виргинских островах создан пряный ром Sailor Jerry. Уже в 2003 году напиток завоевал серебряную медаль на конкурсе San Francisco World Spirits Competition.

Ром назван в честь «Моряка Джерри» – знаменитого мастера тату Нормана Кейта Коллинса. В юности мистер Коллинс и вправду был моряком, затем вышел в отставку, а в середине XX века открыл салон тату в Гонолулу. В душе мастера романтика неплохо уживалась с деловой сметкой: Коллинс стал основоположником школы тату, разработал технологию быстрого и безопасного нанесения татуировок. Творчество «Моряка Джерри» до сих пор популярно среди представителей молодёжных субкультур. William Grant & Sons заключила договор с Эдом Харди и Майком Мелоуном, владеющими правами на торговую марку Sailor Jerry.

Производители рома «Сэйлор Джерри» постарались превратить напиток в часть стиля жизни. Компания часто спонсируют музыкальные молодёжные фестивали. Расчёт на то, что молодым людям просто нравится вкус рома, а когда они повзрослеют – Sailor Jerry будет вызывать у них ностальгию. Поэтому напиток выпускают в нескольких вариантах: от солидной бутылки объёмом 700 мл в подарочной упаковке до крохотной плоской фляжки, которую удобно носить с собой.

Сейлор Джерри

Татуировки в стиле «Американский Олдскул» стали едва ли не самым модным трендом тату-индустрии в период первых десятилетий XXI века. Однако, если вы действительно хотите иметь настоящие олдскул-татуировки, вам придётся совершить путешествие во времени на более, чем полвека назад. Затем прибыть на Гавайские острова, находящиеся посреди Тихого Океана, а именно на остров Оаху в город Гонолулу и найти, расположенный неподалёку от морского порта, Китайский квартал.

Там, рискуя получить по голове от загулявших военных моряков, разыскать некого Нормана Кейта Коллинза, крепкого мужика в джинсах и футболке с коротким рукавом, руки которого обильно покрыты татуировками. Это тату-мастер, которого там все знают под именем Сейлор Джерри.

Норман Кейт Коллинз

Норман Кейт Коллинз родился 14 января 1911 года в городе Рено (штат Невада, США). С самых юных лет стало очевидно, что этот человек не сможет прожить всю свою жизнь в условиях, которые предлагает ему пустынная, удалённая от моря, американская глубинка. Благодаря своему непростому и упрямому характеру, он унаследовал кличку домашнего осла, который жил в их семейном хозяйстве. С тех пор имя Норман было забыто и будущего всемирно известного татуировщика стали называть исключительно именем Джерри, так звали ослика. Приставка Сейлор появилась чуть позже, когда Норман, то есть Джерри, связал свою жизнь с романтикой водных стихий.

Идея объехать весь мир овладела юным Джерри, когда ему было 14 лет, и не откладывая её реализацию в долгий ящик, он сбежал из дома и начал путешествовать по США зайцем в грузовых вагонах железнодорожных поездов. Тогда это был весьма распространённый способ экономного путешествия по стране, правда путешествовали таким образом в основном те, кто оказался за бортом обеспеченной и спокойной жизни.

Вот тогда-то, общаясь с теми, кто не желал и не мог жить по законам, которые навязывало им общество, Джерри познакомился с татуировкой, ведь татуировка в те времена была отличительной особенностью именно этой части общества, представители которой и путешествовали в грузовых вагонах от западного до восточного побережья североамериканского континента. И первые татуировки Джерри начал делать классическим хендпоук способом именно таким людям - при помощи иголки и нитки, а красящим пигментом служила разведённая в воде паровозная сажа.

В итоге, в 1927 году, Джерри Коллинз остановился в Чикаго - городе на берегу озера Мичиган (Великие Озёра). Именно здесь произошли два события, которые определили всю его оставшуюся жизнь. Во-первых, он познакомился с самым известным мастером татуировки Чикаго того времени - Таттсом Томасом, который показал молодому Джерри, что существует такая штука, как электрическая тату-машинка.

Гиб «Таттс» Томас

Джерри стал любимым учеником Гиба (Таттса) Томаса. Он много времени практиковался на бездомных, делая им татуировки, угощая их дешёвым вином. Но не только при помощи бомжей происходило обучение будущей тату-знаменитости. Дело в том, что друг Таттса работал в городском морге, и тот договорился с ним, чтобы его ученик по ночам практиковался на «клиентах» этого самого морга.

Кстати, однажды Таттс здорово напугал Джерри: накрывшись простынёй, он прикинулся мёртвым, а когда Джерри приготовился делать ему татуировку, тот с безумным криком набросился на него. Возможно, это послужило тому, что Джерри Коллинз всю свою последующую жизнь отличался весьма едким и злобным чувством юмора

Вторым ключевым событием в жизни Джерри Коллинза стало то, что он в 1928 году поступил в Военно-морскую академию Великих Озёр - это было частью реализации его плана путешествий по всему миру. Он стал военным моряком ВМФ США! Примерно тогда к его имени и приклеилась приставка Сейлор, что и означает - моряк. Сейлор Джерри полюбил море и корабли так, как их может полюбить лишь человек, который до этого их никогда не видел.

Затем была учёба в академии, где Сейлор Джерри зарекомендовал себя весьма усидчивым курсантом, который в итоге получил знания по управлению различными типами судов, в том числе и парусными, что в будущем ему весьма пригодилось. Он ходил на всех типах кораблей: от маленьких парусных шхун до огромных военных пароходов. Именно это стало причиной того, что его рисунки содержат весьма точные, а не условные изображения такелажа, морских узлов и парусного вооружения.

А дальше были длинные океанские путешествия по всем экзотическим странам Тихого Океана, включая многочисленные остановки в портах Японии и Китая. Любопытный и жадный до всего нового, Сейлор Джерри был очарован всем, что увидел, он влюбился в азиатскую культуру и эстетику жизни тех мест. И, естественно, он с первого взгляда по уши втрескался в Гавайи, а также во всё, что окружало там молодого и полного сил моряка, которому едва исполнилось 25 лет: полуголые девушки с идеальными фигурами, ром, постоянное лето и вечное не тронутое временем спокойствие! Эту любовь он пронёс сквозь всю свою жизнь. В 1930 году Сейлор Джерри демобилизовался из ВМФ, поселился в Гонолулу (Гавайи, остров Оаху) и открыл свою первую тату-студию.

Следуя старой морской традиции, списываясь на берег, старый моряк привозил из дальних странствий какое-нибудь экзотическое животное. И Сейлор Джерри привёз домой маленькую обезьянку. Современные татуировщики для которых нормы стерильности стали богом, которому они молятся, подобного не поймут никогда: в тату-студии Сейлор Джерри на правах хозяйки тусовалась обезьянка по имени Ромео, которая к тому же ещё и страдала диареей! Этой мартышке посвящено множество изображений обезьяны в альбомах тату-эскизов Сейлор Джерри.

Гавайи - это малонаселённый архипелаг посреди Тихого Океана, который лишь в 1890 году стал ещё одним штатом США. Это была райская земля на много тысяч миль, удалённая от мировых потрясений и государственных проблем. Всё изменилось 7 сентября 1941 года, когда японцы атаковали военно-морскую базу Перл Харбор. Гавайи в один момент стали израненным сердцем Америки и неотъемлемой её частью. Гонолулу превратился в перевалочную базу для миллионов американских солдат и моряков, которые отправлялись в адскую мясорубку войны.

Представьте себе миллионы солдат и моряков: одни нескончаемым потоком идут на войну, другие вернулись с неё; одни идут на свою смерть, вторым удалось её обмануть, и они наконец едут в обратном направлении домой. И все эти миллионы молодых людей более всего желают лишь три вещи - девушек, виски и татуировки! Всё это и многое другое предлагал, одетым в белоснежную форму, морякам Хотел Стрит: проститутки любого пола и возраста, всевозможные наркотики, азартные игры, публичные дома, множество баров и, естественно, мастерские татуировщиков. Что интересно, но вся ночная жизнь в притонах Хотел Стрит происходила в дневное время суток, а самый её разгар наступал в полдень или от силы в час дня. Ночью бары и публичные дома закрывали по причине действующего комендантского часа (в условиях войны требовалось жёсткое соблюдение условий светомаскировки).

Здесь же на Хотел Стрит работали несколько медицинских кабинетов специализирующихся на лечении и профилактике венерических заболеваний. И по армейским директивам, посетив бордель, моряки были обязаны явиться в подобный кабинет для прохождения комплекса профилактических процедур. Однако, мало кто следовал этим правилам, моряки предпочитали тратить деньги, оставшиеся от выпивки и продажной любви, не на профилактические меры, а на татуировки. Надо сказать, что на время войны проституция на Гавайях была легализована - это был невероятный по размерам и отлично организованный бизнес, в котором крутились миллионы долларов. Проституткам и публичным домам выдавали лицензии и они платили налоги с прибыли в государственную казну США.

Как и в публичные дома, моряки выстраивались к татуировщикам в длинные очереди. Из-за такого конвейерного подхода никакой речи не шло о реализации татуировщика, как художника, однако именно здесь, именно на Хотел Стрит, закладывался фундамент тату-культуры XX века, всплеск которой пришёлся на конец столетия. Именно эти миллионы пьяных моряков и стали теми, кто распространил по свету такое известное сегодня понятие, как «Американский Стиль» или «Олдскул».

Среди татуировщиков была выработана целая финансовая стратегия: цена татуировки была ровно такой же, как и сумма, которая нужна была для того, чтобы напиться вусмерть - три доллара! Поэтому, настоящий олдскул - это небольшие и незамысловатые работы, которые можно было достаточно быстро нанести на кожу заказчика, за совсем небольшие деньги.

А для любителей искать значения в татуировках, можем привести такой пример: одним из самых популярных изображений в татуировках, сделанных на Хотел Стрит, были изображения полуголых девушек с шикарными формами. Так вот, моряки посвящали такие татуировки женщинам, которых они видели в своей жизни не более двух десятков минут, а именно - проституткам. Чести попасть на татуировку проститутки удостаивались потому, что они становились первыми женщинами у этих совсем юных парней, которым в большинстве своём было не более 18 лет.

И вообще, весь традиционный олдскульный символизм (обнажённые девушки, карты, игральные кости, бокалы со спиртным, ножи и кастеты) отражал то, что окружало моряков на Хотел Стрит города Гонолулу начала сороковых годов XX века. Если резюмировать, то «Американский Олдскул» - это краткое содержание самых драматичных событий в жизни американского моряка времён Второй мировой войны: любовь, смерть, тоска по дому и близким, крепкие узы дружбы, предательство, патриотизм. Всё это выражалось путём незатейливых тату-сюжетов всего за три доллара.

Как это не странно, но Вторая мировая война стала тем толчком, который в общественном сознании продвинул татуировку на новый уровень. Популярность татуировки в армии и на флоте можно объяснить тем, что основным принципом военной службы является то, что моряки и солдаты в армии и на флоте лишены какой либо индивидуальности - все должны быть похожими друг на друга. И лишь татуировка может наделить военнослужащего той индивидуальностью, которая так или иначе необходима каждому человеку.

Также татуировки стали олицетворять романтику морских походов, смелость и патриотизм - молодые парни, вернувшиеся с войны, обязательно были покрыты татуировками! Американские дети, играя в войну, обязательно разрисовывали себя карандашами, дабы быть похожими на сильных и смелых героев Второй мировой. До этого же татуировки были либо потешным цирковым аттракционом, либо чертой принадлежности к маргинальным слоям общества.

Война закончилась, а Сейлор Джерри так и продолжал делать татуировки на Хотел Стрит. Однако, вернувшееся спокойствие на Гавайи, никак не помешало в очередной раз дать возможность проявиться резкому характеру татуировщика, который на тот момент уже был знаменитостью. Сейлор Джерри был настоящим американским патриотом, который искренне верил в то, что его страна держится на идеалах свободы и демократии. Но на практике было видно, что генеральная линия правительства США далеко ушла от того, что было прописано в конституции страны. Сейлор Джерри был в корне не согласен со всем тем, что делало тогда правительство США, тем более, что новая налоговая политика поставила его бизнес в достаточно затруднительное положение. Единственной формой протеста Сейлор Джерри избрал выход из тату-бизнеса! Он не перестал делать татуировки, однако тату-студия на Хотел Стрит в 1950 году была закрыта.

Капитан Коллинз

Сейлор Джерри никогда не забывал, что первой частью его имени является слово «Сейлор», да и никогда не забывал о знаниях, полученных в Военно-морский академии Великих озёр. Он стал капитаном трёхмачтовой прогулочной шхуны, и в течение почти десяти лет катал туристов по Гавайским островам. Его друзьями и соседями стали гражданские моряки, а также рабочие судостроительной верфи. И все они, также как и военные сороковых годов, желали иметь татуировки! Они частенько заходили к нему в гости и в татуировке он им не отказывал. В конечном счёте он официально вернулся в тату-бизнес в 1960 году. Домом для новой студии стало совсем небольшое помещение на Смитс Стрит - это улица, находящаяся совсем недалеко от известной Хотел Cтрит, в том же Китайском квартале.

Длительный перерыв пошёл на пользу для Сейлор Джерри. За это время он пересмотрел подход как к самой татуировке, так и к художественной стороне этого вопроса. Одним словом, случилась перезагрузка, после которой татуировки от Сейлор Джерри вышли на несравнимо новый и более высокий уровень! В те времена татуировщики использовали всего несколько цветов: чёрный, красный, зелёный и жёлтый. Сейлор Джерри начал применять новые для того времени цвета - пурпурный и фиолетовый. Пигменты он изготавливал лично сам и до сих пор, даже самые близкие его друзья понятия не имеют как он их изготавливал.

Сейлор Джерри решил ввести нормы стерильности, которым необходимо было следовать в процессе нанесения татуировки. Надо сказать, что до него таких норм в отношении татуировки просто не существовало! Ни один из татуировщиков не работал в перчатках! Одной иглой делали татуировки нескольким клиентам и меняли их лишь тогда, когда они окончательно затуплялись, а стерилизацией являлась промывка игл в ведёрке с водой и сушка их на зажигалке. Никто не задумывался об этой составляющей татуировки, как когда то средневековые врачи, осуществляя хирургические вмешательства, не задумывались о природе происхождения инфекций. Сейлор Джерри первый начал дезинфицировать иглы и другой инструмент при помощи медицинских технологий: специальных жидкостей и автоклава.

Он был первый кто сформулировал правила ухода за татуировкой и требовал строгого соблюдения их от своих клиентов. Надо сказать, что правила ухода за татуировкой наших дней не так сильно отличаются от того, что было написано Сейлор Джерри в 60-х годах. Он искренне был уверен, что повсеместно приняв подобные нормы можно не только обезопасить мастеров и носителей татуировок от возможных заболеваний, но и придать больший авторитет тату-искусству, которое так или иначе оставалось весьма спорным явлением в глазах обычных американцев.

Сейлор Джерри был самоучкой как в вопросах рисования, так и в медицинских вопросах, но быть профессионалом ему это никак не мешало, ведь он был по настоящему талантливым и одарённым человеком, которому были по плечу любые задачи. Будучи неудовлетворённым теми тату-машинками, которыми ему приходилось работать, он решил строить своё собственное оборудование, для чего выучился на электрика. Он постоянно что-то улучшал, усовершенствовал: изобретал новые схемы, пытался применять различные материалы, пробовал новые конструкции. Сейлор Джерри первый кто начал применять одноразовые иглы, а также создал определённый алгоритм заточки, который делал их менее травматичными.

Помимо всего прочего, Сейлор Джерри на протяжении нескольких лет вёл свою собственную программу на местном радио, которая называлась «Старые Броненосцы». Программа была ночная и друзья недоумевали, когда он спит и отдыхает? Всю ночь он торчал на радио, а днём работал в своём татушопе на Смитс Стрит. Его радиошоу было обо всём - он ставил музыку, делился со слушателями своими рассуждениями на разные темы, отвечал на звонки в прямой эфир, читал свои собственные стихи. Да! Сейлор Джерри был ещё и поэтом! Он обладал потрясающим голосом, который был необходим ведущему ночного радиошоу.

Однажды в прямом эфире на День ветеранов (национальный праздник США, отмечаемый 11 ноября каждого года) он произнёс следующие слова, которые впоследствие были множество раз процитированны - «В этот день мы, американцы, должны посмотреть в зеркало своего сознания. Мы, как нация, тяжёлой ношей движемся вперёд на плечах наших мёртвых солдат, но они уже не могут пожаловаться на тяжесть этой ноши». А ещё он играл на саксофоне в гавайском танцевально-джазовом ансамбле, который с успехом гастролировал по островам архипелага. Воистину - если человек талантливый, то он талантлив во всём!

Сейлор Джерри ревностно хранил свои татуировочные секреты и жестоко ненавидел тех, кто пытался украсть у него знания, которые он наработал своим долгим и кропотливым трудом. Но не правильным будет объяснять подобное жадностью, скверностью характера и боязнью конкуренции. Просто мастер искренне желал предостеречь засорение своей профессии выскочками и дилетантами, которые в то время начали плодиться, как тараканы.

Кстати, о тараканах. Однажды один из таких начинающих мастеров спросил у Джерри, как ему удаётся добиваться таких ярких цветов в татуировке. Джерри ответил, что добавляет в пигменты немного сахара. Этот, так называемый, начинающий татуировщик прибежал в свою мастерскую и во все свои ёмкости, где хранился красящий пигмент, подмешал сахар. Результатом стало то, что на следующее утро все его краски были съедены тараканами, произошло просто нашествие тараканов на его студию. Стоит отметить, что Гавайские тараканы - это совсем не наши домашние тараканчики, они могут достигать в длину более, чем 10 сантиметров и их нашествие действительно может стать настоящей проблемой.

Особой ненавистью Сейлор Джерри наградил татуировщиков, которые работали в мировой столице движения хиппи и делали этим самым хиппи татуировки, мы говорим о Сан-Франциско 1960-х годов. Об уровне ненависти говорит тот факт, что он приделал на крышку своего унитаза фотографию Лайла Таттла, чтобы мочиться на него каждый раз, когда того потребует организм.

Напомним, Лайл Таттл в 1954 году открыл свою тату-студию в Сан-Франциско и его основными клиентами тогда являлись все те, кого старый моряк и ветеран войны Сейлор Джерри и за людей то не считал (хиппи и прочее порождение свободомыслия 1960-х). Сейлор Джерри мало того, что прилепил его его фото на крышку унитаза, так он ещё и сфотографировал это, а затем разослал фотографию своим друзьям с соответствующей припиской примерно следующего содержания - «При виде этого человека я начинаю страдать испусканием газов, поэтому он здесь, в моём туалете. Он отторгнут американским обществом, а то чем он занимается никак нельзя назвать формой искусства!»